1991 Авдет №27 (13 грудня)

АВДЕТ

ИЗДАНИЕ ОРГАНИЗАЦИИ КРЫМСКОТАТАРСКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ

Обращение к Верховному Совету Крымской АССР

Исполнилось два с лишним года с момента принятия Крымским облисполкомом решения о возрождении на родной земле, почти через полвека его насильственного уничтожения, крымскотатарского музыкально-драматического театра. Театр создан, но до его возрождения еще далеко.

В настоящее время в репертуаре театра шесть спектаклей, все они тепло приняты народом. Каждая встреча со зрителем становится для него незабываемым событием в тяжелых условиях возвращения на историческую родину. Театр нужен народу – это однозначно. Но неоднозначно отношение к просьбам и требованиям крымскотатарского театра. Несмотря на многочисленные письменные обращения в различные инстанции, наш коллектив до сих пор не имеет своего здания.

Предоставляемый по договору с дирекцией ДХТТ зал для репетиций (пять раз в неделю по 3 с половиной часа в день) не решает нашу основную проблему с помещением. Без решения этого вопроса театр не может творчески расти, идти к своему возрождению.

На сегодня возможны несколько вариантов решения проблемы крымскотатарского театра. В связи с этим просим руководство Верховного Совета направить депутатскую группу для изучения и решения этой проблемы.

Обращаясь к парламенту, надеемся на его серьезное, внимательное отношение и поддержку.

Директор театра — Г. Ахтемов

Главный режиссер — Б. Билялов

Главный художник — А. Османов

Главный директор — Р. Юсуфов

Обращение подписано коллективом театра (всего 69 человек)

 

Снова погром

4 декабря 1991 года началась ликвидация самостроев крымских татар у с. Чистенькое Симферопольского района. В этот день под руководством председателя совхоза «Советская Украина» Сычева тракторами вывозили строительные материалы, бульдозерами зарывались землянки крымских татар, милиционеры разгоняли народ, пробивающийся к своим участкам.

5 декабря погром возобновился. Лишь после того, как крымские татары перекрыли походящую рядом автомагистраль, а некоторые стали бросаться под колеса тракторов, погромщики вынуждены были удалиться, пообещав вернуться в понедельник, 9 декабря.

6 декабря крымские татары продолжили строительство землянок и временных домиков.

Как стало известно, строительный материал (камень, бут) рабочие, учинявшие погром, вывозили на свои приусадебные участки, продавали крымским татарам, либо обменивали самогон у соседей. Свои действия председатель совхоза мотивировал тем, что земли, занятые крымскими татарами в ноябре этого года в районе с. Чистенькое, якобы, должны были по договору передаваться малым и совместным предприятиям.

Л. Османов

 

Учрежден фонд «Крым»

1 декабря 1991 года в Симферополе состоялось учредительное собрание учредителей фонда «Крым». Фонд создается в целях содействия в реализации и материальном обеспечении социальных, экономических программ, связанных с возвращением и обустройством крымскотатарского народа на исторической родине.

На собрании избрано правление фонда, утвержден Устав и намечены меры по его регистрации.

п. Трудовое

 

Голодовка победила

20 суток продолжалась голодовка Рустема Адильханова, директора клуба в селе Усткут (Приветное), объявленная в знак протеста против речения сессии сельского совета о его увольнении с занимаемой должности по статье за прогулы.

Сам же он связывает это с реакцией местной власти на его предложение передать здание мечети (именно там размещается сельский клуб) верующим мусульманам.

20 дней велись переговоры районного отделения ОКНД, Судакского районного Меджлиса с администрацией Приветнинского сельсовета.

6 декабря сессия проголосовала за отмену решений об увольнении. В этот же день Рустем Адильханов прекратил голодовку.

Борьба же за возврат мечети еще впереди.

Э. Байрам-Али

 

Компромисс не удался

29 ноября во время встречи в комитете по делам депортированных народов, зав. отделом по межнациональным отношениям Симферопольского райисполкома сообщил представителям штаба по самостроям. Кадырову и К. Абдуллаеву о решении исполкома передать крымским татарам, уроженцам г. Симферополя, земли в районе пос. Белое. При этом обязательным условием было освобождение территорий, занятых самостоятельно в начале ноября этого года вблизи с. Чистенькое.

С. Кадыров и К. Абдуллаев, выразив свое несогласие с предложением властей, в свою очередь заявили о необходимости решать в целом вопрос о беспрепятственном выделении земельных участков крымским татарам по всему Крыму.

 

Участки для «остронуждающихся»

52 участка для индивидуального строительства выделены в центральной усадьбе поселка Трудовое, Трудовского сельсовета Симферопольского района.

Однако выделены они не для крымских татар, а для «остронуждающихся» русских жителей села, имеющих квартиры и даже дачи. Когда же встал вопрос о помощи двум семьям крымских татар из этого сельсовета, земли не нашлось. Мотивация – необходимое количество участков земли уже выделено 3 года назад. Однако, несколько дней назад от Л. Безазиева, председателя Комитета по делам депортированных народов, стало известно, что и эти 52 участка предназначались для крымских татар. Не знаем, как Комитет, а избранный местный меджлис не собирается мириться с этим фактом.

Р. Муратов,
председатель местного меджлиса

 

ОБРАЩЕНИЕ
к председателю комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР Силаеву И.С.

События последних месяцев еще более осложнили решение проблемы возвращения крымских татар в Крым.

Деятельность Государственной комиссии по этому вопросу приостановлена. Автономная республика самостоятельно выполнить программу возвращения и обустройства народа не в состоянии.

Срыв мероприятий по организованному возвращению крымских татар вызывает серьезную обеспокоенность.

Четвертая сессия Верховного Совета Крымской АССР обращается к Вам с просьбой восстановить работу государственных структур, призванных решать проблему возвращения крымскотатарского народа, принять программу возвращения, решить вопросы ее финансирования на 1992-й и последующие годы.

Принято четвертой сессией
Верховного Совета Крымской АССР
25 октября 1991 года.

 

Стоит ли ждать?

Из опубликованного ниже от имени депутатов Крымской АССР обращения к Ивану Силаеву нетрудно усмотреть желание парламентариев полностью отмежеваться от проблем возвращения крымских татар на родину.

Поэтому, судите сами, читатели, стоит ли ждать, когда распавшаяся во главе с угодившим в камеру Янаевым и пропавшим без вести Догужиевым Госкомиссия при бывшем Совмине СССР в своей «приостановившейся деятельности» заметит «серьезную обеспокоенность» так называемого ВС Крымской АССР?

 

Обыкновенный фашизм

В редакцию газеты «Авдет» от соотечественников, проживающих в Краснодарском крае, передана копия протокола, так называемого «схода граждан» колхоза «Сопка Героев», расположенного в Крымском районе.

После известных событий в Ферганской области в 1989 году, часть турок-месхетинцев самостоятельно переселились в Краснодарский край. Большинство из них купили дома у крымских татар, переехавших на родину в Крым. Однако, до сих пор практически все турки-месхетинцы не прописаны, следовательно, не трудоустроены и живут в домах не «оформленных в установленном законом порядке».

Позиция властей Краснодарского края и РСФСР достаточно красноречиво отражена в предлагаемом вниманию читателей протоколе, который дается с небольшими сокращениями.

Далее за изложением протокола следует письмо председателя Меджлиса Мустафы Джемилева, в котором он обращает внимание высоких государственных мужей на учиняемый фашизм по отношению к обездоленному и бесправному народу.

 

Из протокола схода граждан, проживающих на территории колхоза «Сопка Героев»
от 23 октября 1991 года.

Присутствовали: колхозники колхоза «Сопка Героев», пенсионеры, представители казачества Киевского сельсовета, г. Крымска, ст. Варениковской, Д.Н. Цымбал — зам председателя Крымского райисполкома, В.М. Улановский — председатель Киевского сельсовета, В.М. Ковтюшенко — начальник Крымского ГРОВД, В.Я. Селезнев – зам. начальника УВД Краснодарского краж, В.Б. Карелин- председатель комитета по госустройству и правовой политики крайисполкома, В.В. Пацюк — зампред райсовета, Аббасов — представитель общества «Ватан».

Всего: 750 человек.

Президиум: Председатель схода — В.Д. Сметанин

Секретарь — В. П. Юдаева

Повестка дня:

1. О конфликтной ситуации, сложившейся с турками-месхетинцами. Информация В.Д. Сметанина.

В.Д. Сметанин: вчера был сход граждан на х. Плавненском по поводу драки местной молодежи с турками-месхетинцами. Это подняло волну негодования колхозников в адрес турок-месхетинцев. Мы неоднократно проводили сходы с турками-месхетинцами, где постоянно поднимался вопрос о дисциплине работающих, о неработающих, о воровстве, об угрозах.

Все эти вопросы: дисциплина, прибывающие и неработающие турки, воровство заставили нас собрать сход граждан и решить, как нам быть с ними дальше.

Выступили: 1. А.М. Павленко — каков результат референдума, проведенного по вопросу проживания турок-месхетинцев в нашем колхозе?

Ответ: В.Д. Сметания — 90 % населения высказались отрицательно.

2. В.Ф. Шульга — Почему пострадавших в зоне Чернобыльской АЭС мы не приняли, а турок приняли?

Ответ: В.Д. Сметании — Чернобыльцы приехали, посмотрели место жительства на х. Ольховском и как уехали, больше они не приехали.

3. Г. Ольховской — турки нигде не работают, только на рынке торгуют нашей продукцией.

4. Т.Я.Ольховская — говорят, что правление не выполняет своих решений, но почему не выполняет решение районной сессии в том, чтобы не пропускать машины, не представлять им работу?

5. Н. Тартышникова — Почему турки выехали из Узбекистана, за что их выгнали оттуда, и почему их дети не служат в Армии?

6. Аббасов — представитель переселенцев — мы тоже можем предъявить счет, почему не только нас выселили, мы приехали сюда, мы просили выделить нам нашу Родину, но Грузия не решает этот вопрос. Из Узбекистана нас выселили потому, что мы не захотели русских изгонять из Узбекистана.

7. А.С. Любарский — мы тоже также бродили во время войны, но мы нашли свою Родину, восстановили наше хозяйство и честно трудимся на нашей земле. Я предлагаю до 1 декабря выселить турок на земли, которые были им представлены ранее для проживания.

8. С.А. Полевой — беженцы приехали все с машинами и «работают» днем и ночью, возят все с поля на базар. Выселить их.

9. В.Л. Ефименко — везут все с поля продукцию ворованную, справки у них есть, вот они ничего и не боятся. Работать не хотят, пусть уезжают от нас куда хотят.

10. Дембров — у русских женщин руки от работы в поле потрескались, они постарели на этих полях, а посмотрите на турок, они только на базары могут ездить, на работе их нет.

14. Н.Ф. Лазутенко — … турок-месхетинцев выселить до 1 декабря 1991 года.

15. А.П. Вотум — когда турки стали приезжать, их можно было еще остановить, но никто этим не занимался… Я поддерживаю предложение, до декабря месяца выселить турок-месхетинцев из территории сельсовета.

16. Г. Агабикян — до 15.05.90 г. был срок решить вопрос с властями об определении постоянного места жительства турок-месхетинцев, но этот вопрос не решился до сих пор. Я поддерживаю мнение, что турок надо выселять

17. В. Яроцкий — бригадир бригады № 1 колхоза «Ленинский путь» — турки-месхетинцы лично мне угрожали за то, что я выгонял их машины с поля, записывал номера их машин, передавал, но мер по ним никаких не приняли. Еще надо наказывать тех, кто продал им дома, и кто сейчас продает и предупредить их.. Я предлагаю выселить турок до 1 декабря 1991 года.-

18. Представитель Варениковсого казачества — туркам надо предложить, чтобы они покинули наш Крымский район до 1.12.91 г., выселить со всего района. У меня есть обращение нашего казачества. Нами люди сидят на чемоданах в Грузии, Армении, Азербайджане, их мы будем принимать без разговора. (Зачитал обращение Кубанской Рады к населению края). Я предлагаю к 1 декабря выселить турок.

19. Кумаков — я вспоминаю поговорку: «Входя в дом, хозяев не бьют», но у нас так не получается. Турки-месхетинцы начинает чувствовать себя хозяевами на нашей земле. До 1 декабря надо выселить…

20.  Кихаев — нам пришлось столкнуться с выселением татар, когда татары уезжали, то они пригласили турок, чтобы продать им свои дома. Молодежь наша не хочет работать, вот председатель, и принял турок на работу. Мы не сможем быстро выселить их и это надо делать все мирным путем.

21. В.Л. Ковтюшенко — никто не виноват, в том, что так получилось. В Варениковской первые приняли турок, мы все добрые, оказали помощь, жалко их стало, а потом возник конфликт. Ни один турок не прописан, но мы все знаем, где и кто проживает, кто продал дома. Из края приехали представители, они разберутся, но куда мы их будем выселять? Надо трезво оценить обстановку. Учет турок у нас ведется.

22. М.А. Сибирцев — Пусть турки едут туда, где им было предоставлено место проживания и уже там требуют Родину.

… 23. Кушнаренко – Я предлагаю, если до 1 декабря 1991 г. не выселят турок, то объявим в районе забастовку.

…24. В.Б. Карелин — …Я лично считаю, что Краснодарский край не подходит для проживания турков…

Решили: 1. Расторгнуть договора с турками в однодневный срок.

Голосовали единогласно.

Обратиться к трудовым коллективам колхозов, совхозов и предприятий, где работают турки, о расторжении с ними договоров.

Голосовали единогласно.

2. Потребовать от турок-месхетинцев до 1 декабря 1991 года покинуть пределы колхоза и района.

Голосовали единогласно.

3. Собрание обязывает всех жителей, проживающих на территории колхоза, не допускать обострения конфликтных ситуаций, пресекать попытки.

4. Собрание обязывает президиум дать телеграммы главе администрации Краснодарского края тов. Б.М. Дьякову и Президенту РСФСР Б.Н. Ельцину о сложившейся ситуации в районе с турками-месхетинцами.

5.  Потребовать от жителей, продавших дома туркам, вернуть им деньги до 20 ноября 1991 года.

Обязать Киевский сельсовет в двухнедельный срок взять под этот вопрос.

Голосовали единогласно.

6. Создать комиссию во главе с Д. Цымбалом и членами комиссии: Любарский, Яроцкий, Новак, Бут, Богуш, Курятники.

С 1.11.91 г. продажу домов осуществлять только лицам русской национальности по прописке.

Опубликовать материалы схода в газете.

Не принимать на жительство в районе жителей других национальностей и не продавать им дома.

Просить правление колхоза «Сопка Героев» и Киевский сельсовет решить вопрос о трудоустройстве молодежи и неработающих лиц.

Голосовали единогласно.

Председатель схода В.Д. Сметанин
Секретарь схода В.П. Юдаева

Копия заверена печатью Крымского райсовета и подписью управляющего делами райисполкома.

 

ЗАЯВЛЕНИЕ

27 ноября 1991 г. г. Бахчисарай

ГЕНЕРАЛЬНОМУ ПРОКУРОРУ РСФСР В.Г. СТЕПАНКОВУ

Копии: Президенту Казахстана Н. Назарбаеву

Президенту Азербайджана А. Муталибову

Президенту Кыргызстана А. Акаеву

Председателю Ассоциации тюркских народов Р. Мухаметдинов

Председателю президиума Конфедерации репрессированных народов РСФСР И. Алиеву

Президенту президиума Конфедерации народов Северного Кавказа М. Шанибову

Направляю Вам протокол так называемого «схода граждан», проходившего 23 октября 1991 г. на территории колхоза «Сопка Героев» Крымского района Краснодарского края под руководством ответственных руководителей органов власти не только сельского и районного, даже краевого масштаба.

В протоколе отражены проникнутые духом шовинизма и откровенного фашизма, высказывания и угрозы в адрес проживающих в этом районе турок-месхетинцев. Итогом схода явилось решение насильственно выселить поголовно всех турок-месхетинцев и в дальнейшем не пускать на территорию района никого, кроме русских.

Таким образом, речь идет о готовящемся против тысяч граждан массовом преступлении, которое, судя по протоколу, не только не получит противодействия со стороны властей, но даже будет совершаться самими «правоохранительными органами» Краснодарского края.

Прошу Вас немедленно вмешаться и принять соответствующие меры, а именно:

- возбудить уголовные дела против руководителей указанного преступного «схода граждан» по признакам статьи 74. ч. 3 УК РСФСР и обеспечить защиту прав проживающих в Краснодарском крае турок-месхетинцев.

Председатель Меджлиса
крымскотатарского народа Мустафа Джемилев

 

При въезде в Керменчик

При въезде в село Керменчик развернулось интенсивное строительство. Малое предприятие «Импульс» строит несколько индивидуальных домов для своего районного начальства. Строительство ведется на святом для крымских татар месте — рядом с бывшим Азиз чокьраком (Святой источник). В нескольких десятках метров расположено мусульманское кладбище. В то время, когда возвращающиеся крымские татары не имеют возможности получить кусочек земли для строительства дома, не могут трудоустроиться, нет прописки в селе, да и во всем хозяйстве именуемом «имени Ильича», земли лихорадочно продаются вездесущии предпринимателям и дачникам.

Приведем несколько примеров. До выселения крымских татар в селе было 900 дворов. В настоящее время — 130, из них 110 — старые татарские дома.

35 Домов продано под дачи. Один из них, бывшая больница, 2 года назад продан за — 300 руб. (?!)

Пожилой крымский татарин Сулейманов Эскендер больше года с семьей жил в брезентовой палатке, строя времянку рядом с новым большим, пустующим домом, построенным колхозом не более 1 года назад

Еще один крымский татарин, с высшим образованием, мастер спорта тренер более 2-х лет не прописан, не трудоустроен. Зато для директора производственного объединения «Волготрансжелезобетон» из России, директора малого предприятия «Импульс» В. Марченко из Средней Азии, председателя Бахчисарайского райсовета, бывшего первого секретаря райкома А. Перепадина, строятся роскошные особняки.

 

Существует ли «дело братьев Муслюмовых

Прочитала в 10-ом номере «Авдет» интервью Г. Курталиевой с сыном Вели Ибраимова и с тех пор не могу прийти в себя. Там говорится об отказе В. Ибраимова от поддержки кулацкого процесса братьев Муслюмовых. Читая это место я была близка к обмороку и с тех пор меня не покидала мысль написать письмо. Было как-то неудобно утруждать, но я все-таки решилась. Может еще что-нибудь известно, об этом процессе, а может можно покопаться в архивах крымского НКВД? Не может же быть, чтобы не осталось никаких следов!

Дело в том, что Муслюмовы — это мой отец и четыре его брата! А имена Вели Ибраимов, Сеитджелиль Хаттатов, Хайсер или Хайсеров — мне знакомы с детства, т.к. мама, рассказывая о своей жизни, очень часто их упоминала. Она была с ними знакома лично. Как жаль, что мама и старшая сестра не дожили до этого времени, когда можно открыто упоминать эти имена и не бояться быть репрессированными.

Но все по порядку.

Муслюмовых было пять братьев: Ахтем, Сеиф, Аппаз (мой папа), Аким и Тохтар, а также четыре сестры. Они рано лишились отца (Тохтару было два года) и бабушка Медине воспитывала их одна. Мама всегда рассказывала, какая бабушка была умная и мудрая женщина. Следуя поговорке: «Беш арых бир ерде ахса — озень олур», она не разрешила своим сыновьям отделяться и делить скудный земельный участок на куски. Поэтому они все до 1928 г. работали в общий котел.

Очевидно, у старшего — дяди Ахтема, была коммерческая жилка. По крайней мере, недолго эта семья продавала с большим трудом выращенный табак приезжим из Москвы, Киева, Петербурга. Вскоре он сам стал ездить в эти города и полностью вел семейные денежные дела. Остальные члены семьи занимались выращиванием табака, а дядя Аким (четвертый по рождению брат) учился в Симферополе, где он очевидно и познакомился с В. Ибраимовым и его соратниками.

Моя мама, родом из Алушты, не такая по тем временам, темная татарка, встречала в нашем доме приезжавших в деревню Кучук Узень друзей дяди Акима.

Да, наша семья была зажиточной, но по рассказам мамы, это богатство отнюдь не с неба валилось. В сезон табака вся семья от мала до велика, пропадала в так называемых «тютюн аранларына». Груднички в бешиках, наподобие самодельных гамаков, дети постарше возились тут же, здесь же готовили еду и ночевали, т.е. весь сезон жили в полевых условиях.

Мама рассказывала, что, когда весной 1928 г. приехали арестовывать папу, он пришел с плантации с закатанными до колен брюках и весь в глине. НКВДэшники вызывали свидетелей, чтобы они подтвердили, что это действительно Муслюмов Аппаз. Очевидно, думали увидеть холеного бедельника.

Надо отметить, что и благотворительность (модное нынче слово) была не чужда нашей семье. Во время землетрясения 1927 года вся деревня в течение 3-х месяцев, покинув свои жилища, жила на безопасной поляне, и весь этот палаточный городок был выстроен по инициативе и на средства нашей семьи во главе с дядей Ахтемом.

Во время голода 1921 года наша семья закупала где-то хлеб на свои деньги и раздавала односельчанам, наверное, не бесплатно, но и не по спекулятивной цене. Об этом говорили все старые люди нашей деревни.

В Кучук Узени до сих пор существуют останки лестницы из долины в гору, выстроенной на средства нашей бабушки Медине. Однажды зимой она с террасы «хавелер» — дома, где собирались мужчины пить кофе (принадлежавшего также нам), увидела, как беременная женщина, с трудом карабкаясь вверх, упала. Вскоре бабушка Медине наняла греков-мастеров и они в короткий срок выстроили лестницу в гору, на которой находилась наша деревня.

Да, семья была дружная, сплоченная, работящая, а потому и зажиточная. Естественно, были недоброжелатели, и даже откровенные враги, особенно из среды ленивых бедняков. На деревенском сходе (уже при советской власти, но до 1927 года), где надо было предать анафеме «кодло Муслюмовых», одна женщина из числа бедняцких активисток (у нее был астматический бронхит), била себя в грудь и кричала, что только изгнание Муслимовых из деревни принесет ей исцеление и здоровье. Мимоходом замечу, что единственная бомба, упавшая во время войны на нашу деревню, угодила в ее дом (бог шельму метит) и она с семьей осталась без крова. Так вот, один из «кодлы Муслимовых» Ногай Шабан (сын нашей хала) приютил ее в нашем доме, выделил ей на первом этаже две комнаты. За это она отблагодарила спасителя, заявив немцам о его связях с партизанами.

В ненастную осеннюю ночь 1943 года дом был окружен немцами, была перестрелка, во время которой Шабана ранили в ногу. Всех жителей дома от мала до велика, повели в деревню Тувах (ныне Рыбачье), допрашивали, били, но ничего не добились. А она, продавшись за чашку кофе и пачку сигарет, сказала, что неоднократно видела, как ночью к Шабану приходил Паши Ибрагим (друг детства, бывший председатель сельсовета). Это решило судьбу семьи Шабана. Его самого, жену-красавицу Фатиме-енге, жену брата Момине-енге (сам Джемиль-ага успел, услышав перестрелку, убежать), жен двух пастухов и еще кого-то увели в Карасубазар и там не то повесили, не то расстреляли. У Шабана тогда осталось 4 сына, старшему было 7 лет, а младшему — 4 месяца. Когда ранним утром их вели на казнь, Фатиме-енге подбросила младенца под живую изгородь, крикнув, кто он и куда его надо отнести. Через полтора месяца добрые люди принесли ребенка в Кучук Узень. Но, похоже, я очень отвлеклась.

Итак, наступили трагические для нашей семьи (под семьей я подразумеваю всех Муслюмовых) месяцы конца 1927 и начала 1928 года. Арестовали и увезли в Симферополь (или Ялту, я точно не знаю) всех братьев.

По маминым рассказам получилось, что младший из братьев (в то время ему было 17-18 лет) ввязался в драку, где был убит человек, указали на него и его арестовали. Затем потянулась веревочка и за другими братьями.

Но мама никогда не сомневалась в том, что драка была кем-то ловко спровоцирована и не было доказано, что убил именно Тохтар, т.к. нож был не его. Сейчас-то мы знаем, как подобные штучки фабриковались.

Дядю Акима арестовали в Симферополе, где он в то время жил с женой и двумя детьми Жена его была полька — Ванда Эдуардовна. Когда он привез ее в Кучук-Узень, то переполошил всю татарскую общину, по меньшей мере, от Алушты до Ускута.

Итак, дядю Акима увезли сразу в Москву, а в апреле 1928 г. расстреляли. Тетя Ванда находилась постоянно в Москве, ходатайствовала за него, разговаривала по телефону с каким-то большим начальником (в семье говорили, что чуть ли не со Сталиным и якобы он обещал что-то сделать), но было поздно.

Остальных братьев, в том числе моего отца, арестовали, а после суда сослали кого — куда. Старший — дядя Ахтем был на Соловках, там он и стимул. Второй — дядя Сеиф не знаю уж откуда, но в году 32-м или 33-м объявился в Крыму нелегально. Неизвестно, зачем, т.к. его семья к тому времени была сослана на Урал, в Свердловскую область. Так вот, его убили по дороге из Алушты в Кучук Узень. Родственникам (сестрам) даже не разрешили предать его тело земле, но нашелся-таки добрый человек — похоронил его прямо на месте убийства.

Папа был сослан в Тюменскую область. Отсидел весь срок ссылки и был освобожден без права проживания в Крыму. В 1932 г. нелегально приезжал в Алушту за нами, но мама не согласилась ехать, говоря, что не поедет в добровольную ссылку, за что не могла простить себе всю жизнь. Вскоре папа устроился на работу в Мелитопольской области (или районе) и забрал нас туда. А в 1937 году его там же и арестовали.

В это время, мама с тяжелой операцией лежала в Симферопольской больнице, мы остались одни -17-летняя сестра (старым была при маме) и мы вдвоем с сестренкой 12 и 9 лет. Добрые люди — папины друзья, как могли, нам помогали, но через какое-то время многих из них пересажали. Пошли слухи, что папа был шпионом и втянул их в свою деятельность. Нас чурались, как прокаженных.

Наконец приехала мама и мы стали собираться в Крым. Старшая сестра с отличием закончила фарматехникум, работала в 1-ой аптеке. Администрация аптекоуправления, узнав о нашем бедственном положении, направила сестру в Таганаш заведующей аптекой. При аптеке была 2-х комнатная квартира, бесплатный уголь, жилье. Мир не без добрых людей и на нашем пути их встречалось немало. А в 1940 году сестра получила квартиру в Симферополе и вскоре забрала нас туда. Дальше все, как у всех татар. Вот такая история.

Коротко о дальнейшей судьбе рода Муслюмовых.

1. У дяди Ахтема был единственный сын Мамет. В 1928 году, когда шли аресты всех братьев Муслюмовых, он скрылся из деревни (ему в то время было лет 20-22) и только в 1945 году совершенно случайно мы встретились здесь, в Средней Азии, где он жил с 1930 года.

2. У дяди Сеифа было три сына. Самый младший — Адиль – мой ровесник, добровольцем  ушел на фронт с Урала, где они в то время жили. Был танкистом, в апреле 1944 года освобождал Крым. По пути из Феодосии (точно не помню откуда) в Севастополь останавливался в Кучук Узени со своим экипажем. Вся деревня радостно встречала кулацкого сына, а через неделю он погиб на подступах к Севастополю. Самый старший — Муслюм — умер в 1986 году. Сейчас в живых один единственный Муслюмов по мужской линии — Амза. Живет в Волгограде, жена русская, сын — тоже Муслюмов, живет в Харькове.

3. Пока жена дяди Акима в 1929 году хлопотала в Москве за мужа, их сын 1923 г.р. умер в Кучук Узени от дифтерита. Дочь умерла в 1932 году в Симферополе в возрасте 11 лет. После этого тетя Ванда переехала в Москву, но связи с нами не теряла. До войны она три раза приезжала к нам в Горелое (это на берегу Азовского моря), после войны мы снова нашли друг друга. Сейчас она уже умерла.

4. У Тохтара, по-моему, детей не было. До 37-го года папа с ним переписывался он был где-то на Урале. Затем всякая связь прервалась.

5. В этом отношении только в нашей семье сложилось все более-менее благополучно, благодаря маминому неординарному поступку. По совету друга дедушки — адвоката — она подала на развод, а у папы хватило благоразумия согласиться на это — и дедушка взял нас всех на свою фамилию — вроде, как удочерил. Вот отсюда и фамилия наша Арабаджи, которой мы не изменили даже в замужестве – все остались на своей фамилии. Даже мой сын Арабаджи. Очень хотелось записать его на фамилию Муслюмовых, но не получилось.

Ну, вот теперь уж точно все.

Медине Арабаджи
Навои, УзССР.

Вновь перелистывая дело Вели Ибраимова, отыскиваю строки, которые могли бы объяснить подробности дела братьев Муслюмовых.

Произведенное, как гласит обвинительное заключение по этому делу, предварительное следствие установило следующее:

«Летом 1926 года Главсуд Кр.АССР проводил судебный процесс братьев Муслюмовых. Последние являлись вожаками кулацких элементов, действовавших против крестьянской бедноты.

Пользуясь своим служебным положением Вели Ибраимов и его ближайший единомышленник Амет Хайсеров предпринимают ряд действий, направленных к срыву процесса.

В результате такого деяния не только были ослаблены меры социальной защиты, направленные против обвиняемых Муслюмовых, но из сферы судебного воздействия вышло прикасавшееся к преступной деятельности Муслюмовых лицо — Амет Хайсеров.

Такого рода действия Вели Ибраимова явились предметом суждения соответствующих органов, и в апреле 1927 года Ибраимову был объявлен выговор «за неправильное поведение в связи с делом Муслюмовых».

В своей речи на процесс по делу Вели Ибраимова общественный обвинитель тов. Чагар высказал следующее:

«Если возьмем Муслюмовский процесс, то по существу он явился ареной борьбы двух классов в лице Ибраимова, агентов и кампании – с одной стороны и с другой стороны Чолака, Сейдаметова и других.

Сегодняшний процесс, по моему мнению, является продолжением процесса Муслюмовых, является той же муслюмовщиной».

Дело Вели Ибраимова не роман, но все же, не обязательно быть юристом, а достаточно лишь иметь здравый смысл. Чтобы увидеть отшелушившееся от него случайное, неубедительное, надуманное.

Все дело, начиная от предисловия и кончая содержанием обвинительных речей, напоминает, хоть сравнение и кощунственное, навязчивый пропагандистский проспект, в котором отношение к «врагу народа» — факт общепризнанный и однозначный, где доказательства заменяется весьма сомнительными фактами.

«Председатель КрымЦИКа, член правительства, член ВЦИК, человек, входящий в правительство Союза, если он совершает действия, которые совершил Ибраимов, может ли он быть иначе квалифицирован, как контрреволюционер? Это не только верно по существу не и по юридической квалификации.

А о сущности юридической квалификации обвинители «дела» особо не мудрствуют?. Квалифицируя окружение Вели Ибраимова, не иначе, как «шайка», большевистское правосудие просто утверждает:»… они как бы для защиты соввласти, вошли в ее органы и, борясь как бы за нее, в действительности истребляли бедноту» (!). И даже Мустафа Абдуллаев, как говорится в деле, отдавший Хайсерову 30 рублей по записке, а не по квитанции, является «злостным политическим растратчиком».

Вобравшее в себя наиболее умных, понимающих и борющихся за национальную идею людей, «дело» перемалывало не только самих людей, их семьи, вынужденные менять фамилии и фиктивно расторгать браки, но и заставляло мириться с ужасающим положением безземельной татарской бедноты в Крыму.

Заморочить голову малограмотному крестьянину, который, сам того не подозревая в подобных показательных процессах становился главной мишенью пропаганды, ничего не стоило. Да, признаться, и журналисту не сразу разобрать; в чем же суть вины братьев Муслюмовых, кроме того, что «они действовали против крестьянской бедноты». Как впрочем и по сути вины самого В. Ибраинова — сколько бы строчек этой ужасной книги ни посвящалось ее невольным героям.

С вопросами о разгадке истории, связанной с братьями Муслюмовыми вновь попробуем обратиться к Тимуру Ибраимову-Марьяновичу. Вот что он поведал нам по телефону из Ленинграда:

- Я знаю, что существует дело Вели Ибраимова, недавно узнал, что было и дело Амета Хайсерова, которого также реабилитировали. Не знаю правда, кто этим занимался. Лет 20 назад в Учкургане я отыскал жену и сына Амета Хайсерова — Шамиля. Незадолго до этого, Шамиль узнал о судьбе своего отца, вышел из комсомола, стал колючим, ершистым парнем, помню, не захотел разговаривать и со мной. Очень хотелось бы с ним сегодня встретиться.

Возможно, когда-нибудь всплывет и дело братьев Муслюмовых. Думая, оно осело в архивах Симферополя, если его не сожгли. А может и в партийных архивах РСФСР, ведь у отца было партийное взыскание за неправильное поведение в связи с делом Муслюмовых».

Неправильное поведение заключалось в категорическом отказе начать репрессии против, так называемых, кулаков.

Обвиненные в самосуде, в какой-то драке, Муслюмовы были не столько виновны, сколько неугодны. Если не они, то другие стали бы жертвой расчетливой политики Сталина. Как и всякая кампания, эта готовилась им очень основательно. Партия устроила показательный процесс над братьями Муслюмовыми в обстановке хлебного кризиса, последствий голода. В преддверии так называемого «раскулачивания» крестьян. А преподносилось это, как классовый конфликт, в котором, якобы, защищался безграмотный, бедный, опекаемый соввластью народ.

Теперь, о том, что касается самосуда. Среди крестьян-татар в быту самым страшным преступлением было воровство. И если устраивали самосуды в деревнях. То, как правило, именно по этому поводу. Но это лишь мое предположение, правда, очень даже вероятное.

Что же было на самом деле, мы, к сожалению, пока не знаем».

Г. Курталиева

 

Оскал «дружбы»

Чернеющие проемы окон и дверей, свисающие с потолков и стен обрывки электропроводки, остатки сорванного пола на земле, зияющие дыры в местах бывших электровыключателей и розеток на стенах, сиротливо темнеющий котел обогрева с оторванными трубами.

Картина подобного вандализма напомнила мне Севастополь после вражеских бомбардировок в годы мировой войны. Однако на дворе стояло 1-ое декабря 1991 года, место действия — пгт. Кировское Крымской АССР. А здание музыкальной школы, еще недели назад принимавшее своих учащихся, было передано под жилье оставшимся среди зимы без крыши над головой семьям крымских татар, рабочим ПМК — 57 треста Крымагроспецстрой-2. Здание было передано в связи с постройкой нового и переездом туда всего состава музыкальной школы.

О вышеупомянутом факте вандализма писала местная печать. Знают о нем все представители власти районного центра Кировское, но виновных не ищут, поэтому и не находят. А привыкший командовать Лопухов (временный начальник ПМК-57, возможно, поставленный на время погрома дает осчастливленным крымским татарам двухнедельный срок на ремонт полученных клетушек. Встает проблема кирпича, цемента, дверей, окон, полов, электропроводки, выключателей, розеток, труб, ба­тареи, котла для обогрева и т.д. Как известно, в продаже ничего этого нет, а в коммерческих пунктах торговли все эти атрибуты жилья стоят баснословно дорого. Но находчивый Лопухов обещает все восстановить за счет ПМК, точнее, на средства, отпускаемые Комитету по делам депортированных народов при Совмине Крымской АССР.

Хотя и были созданы комиссии всех рангов для рассмотрения проблемы репрессированного крымскотатарского народа, но и сегодня люди едут на Родину сами, не веря обещаниям и не получая существенной помощи от признавшего свою вину государства.

Пока же Лопухов уверен, что татары приложат все усилия, чтобы в кратчайшие сроки приспособить полученные стены музыкальной школы под жилье. Что прокуратура не попытается найти виновных и очередное глумление над татарами быстро забудется.

Ф. Аблямитов

 

Севиль: «Мне больно за мою Родину»

Псевдоним к своему творчеству Зера Ценникова избрала имя матери – Севиль. Ей 29 лет, замужем, у нее трое детей. По образованию филолог. В Крыму четвертый год.

«Мне больно за мою Родину. И когда эта боль становится нестерпимой. Я пишу. Знаю, что я не одна в своей беде. Поэтому, делюсь с вами своими мыслями».

В молитве спасенья
Прошу я у Бога:
Чтоб стала последней
Нам эта дорога.

Еще, чтоб в глазах
Не погасла надежда.
Чтоб жили в веках
Мы на родине прежней.

Еще попрошу я
У крымского неба.
Чтоб было в достатке
И соли, и хлеба.

Чтоб свадьбы играли.
Не ведали бедствий,
Чтоб дети не знали
Недоброго детства

1991 г.

Зона

Поделили планету на зоны.
Зоны скрытности, зоны гласности.
Радиацией обожженные,
Зоны бедствия и опасности.

Моя Родина — зона отдыха,
Чьих-то прихотей наглых невольница.
Слезы капают в чашу без промаха.
Скоро, скоро она переполнится.

1990 г.

На крымских кладбищах

Снесли полумесяц, разбили гранит,
Под этой грудой мой прадед лежит.
Мне больно смотреть, но я глаз не свожу.
У этих останков прощенья прошу:
Прошу за погибших, за нерожденных,
Прошу за воспетых, за оскорбленных,
Прошу за детей и за дедов своих
За всех, кто на свете остался в живых.

Пусть памятник варварству вечно стоит
В разбитых останках от мраморных плит
Пусть памятью горькою снова взойдет
Живой полумесяц на наш небосвод

1989 г.

Мечети Джума-Джами

Я ступаю на твой порог,
Моя первая в жизни мечеть.
Здесь извечно владычил Пророк,
Я пришла на него посмотреть.

Как мудры, как задумчивы своды,
Как ничтожны, надуманны речи,
Переждем эти страшные год,
Прислонись, вот тебе мои плечи…

1989 г.

Первая и единственная

В этом учебном году состоится выпуск первой и единственной пока группы драматических актеров Крымского училища актеров. На вопросы корреспондента «Авдета» отвечает старейшая крымскотатарская актриса, одна из наставниц театральной группы Айше Диттанова:

- Набор состоялся три года назад, в 1988 году. За это время наши девушки и ребята освоили многие тонкости театрального искусства. К примеру, Субие Усеиновна Налбандова преподавала у них вокал, я – сценическую речь. Наши будущие актеры обучались сценическому искусству, танцам, крымскотатарскому языку. За три года ими сыграно много отрывков из классических и современных пьес.

Сегодня выпускники заняты подготовкой преддипломных спектаклей. Репетируется «Ночь лунного затмения» Мустая Карима. Пьеса переводится Шакиром Селимовым на крымскотатарский язык, и, я думаю, в будущем  она войдет в репертуар нашего спектакля.

Группа девушек, занимающаяся у режиссера Аносова готовит пьесу «Семь женщин». Подготовка тоже идет очень серьезно.

Предстоит и постановка дипломных спектаклей. Наши выпускники решили остановиться на зарубежной классике.

Очень надеюсь, что новее актеры займут достойное место в нашем театре, ведь к нам приходят одаренные, талантливые молодые люди, серьезно подготовленные к работе на сцене. Театр значительно обогатиться с их приходом. Мы – старые актеры театра постараемся научить их мудрости, терпимости, всему, что так необходимо в актерской жизни, чтобы сплотить под одной крышей крымскотатарского театра наш творческий коллектив, как одну семью.

Г. Курталиева

 

Крест на Союзе, крест на референдуме

В декабре 1991 г. в «Крымской правде» была опубликована статья депутата Ю. Мешкова, где говорится о решении РДК провести референдум о статусе Крыма — как субъекта Союза и подписать Союзный — договор.

Ничего не знавшие руководители Беларуси, Украины и России 8 декабря в Бресте подписали документ, поставивший крест на Союзе ССР.

Пространства, охватывавшегося договором 1922 года или точнее красными штыками больше нет.

В изменившейся политической ситуации идеологам РДК надо срочно корректировать свои планы, т.к. быть субъектом не удается, а присоединиться к новому Союзу могут только государства.

Остается напомнить политикам из РДК о 5 пункте соглашения, где говорится о признании существующих границ.

А. Сулейманов

 

Созданы меджлисы

Крымские татары, проживающие на территории Чистеньского сельсовета Симферопольского района избрали местный меджлис в составе 13 человек. Председателем стал Эбазер Сеитваапов.

В г. Саки избран городской меджлис в составе 9 человек. Его председателем стал Рустем Керимов.

 

Объявления

Крымскотатарский культурный центр объявляет набор в воскресный лицей для подготовки абитуриентов к вступительным экзаменам по математике и физике. Обучение платное.

Для формирования групп, каждое воскресенье с 15 декабря 1991 г. по 12 января 1992 г. с 12 до 16 часов в крымскотатарском центре проводится собеседование. Наш адрес: г. Симферополь, ул. Самокиша, 8. Проезд троллейбусом №№ 3,4,5,6,10,11, автобусом №№ 2,4,9 до остановки парк Тренева. тел. 27-31-67.

4 декабря с.г. Координационный центр по возрождению крымскотатарской культуры открыл комиссионно-коммерческий магазин «Е Л Ь К Е Н» (г. Симферополь, ул. Самокиша, 8).

Магазин реализует товары национального промысла, крымскотатарскую литературу, музыкальные записи и произведения искусства, принимает у населения и предприятий все виды товаров по договорным ценам.

Добро пожаловать в магазин «Е Л Ь К Е Н»!

Разыскивают родственников

Керимова Фатиме, проживающая по адресу: Раздольненский р-н, с. Зимино, ул. Хмельницкого, 10 разыскивает брата Мамбедляева Рефата (1927-28 г.р.), уроженца с. Джами Вакъыбы Сакского р-на.

В 1942-43 гг. Рефат был угнан в Германию. Последнее письмо от него получили 5 мая 1944 года.

Прошу помочь мне в розыске моего друга детства, высланного из с. Арганчук Сейтлерского р-на Крымской области в апреле 1944 года Алиева Сеитмамута (1927-28 г.р.) и его брата Сейдамета (1924-25 г.р.) с сестрами: Фатиме-шерфе (1928-29 г.р.) и Медине (1938-40 г.р.)

По имеющимся у меня сведениям все они возвратились в Крым поселились недалеко от Симферополя.

Мой адрес: 335053. г. Севастополь, ул. Меньшикова, 27-68, Переверзев Николай Захарович